Уже неделю, как Серафима слегла. Не умела объяснить, что конкретно у нее болит все тело стало тяжелое, как будто трактор через него переехал. И через душу – тоже. Пожалуй, впервые в своей жизни она поняла, как невыносимо может болеть душа. На столе у кровати поставила фотографии внуков — Матвея и Алексея и, уставившись на них, заливалась слезами.
Воспоминания, словно надоедливые мухи, осаждали ее голову, обжигающе кусали: она же их маленькими пеленала, качала, учила первые слова произносить, первые шаги делать. Невестка Оксана с сыном Дмитрием на заработках были, а она согласилась с внуками сидеть, хоть в этом же селе живут родители Оксаны.
Было тяжело, ой, как тяжело, ведь родились мальчики год за годом. Кое-кто думал, что они близнецы, когда бегали по двору. Когда падали, синяки набивали – Серафима плакала вместе с ними. Думала, подрастут внуки, меньше проблем, а получилось так, что и в страшном сне не приснится.
Невестка, устроившись на работу, закрутила роман с шефом их фирмы и подала на развод. На суде так уверенно наговорила всякой гадости на Дмитрия, что судья ей поверил. И издевался над ней и детей бил, пил, копейки не давал. Привела на суд фальшивых свидетелей и требовала, кроме развода с Дмитрием, еще и лишить его родительских прав. У Дмитрия от услышанного потемнело в глазах и он потерял сознание прямо в зале суда.
Когда Серафиме позвонили из «скорой», она не сразу поняла, что такое говорит врач. У Дмитрия острая реакция на стресс и он нуждается в госпитализации? О, Боже милостивый, что же ты наделала, Оксана? За что? Сын еще в больнице, а теперь и ее свалило, ноги не слушаются. Обещала ему приехать на выходные, а сможет ли – не знает. Разве что попросит фельдшера Галю поехать с ней. Только как сказать сыну, что суд полностью удовлетворил иск?
Сын пролежал в стационаре месяц. Кроме медикаментов, предоставлялись ему и советы психолога – все сочувствовали Дмитрию, который часто замыкался в себе, плакал, когда говорил о детях. Серафима не могла понять, как подруги Оксаны не побоялись Бога и дали фальшивые показания в суде.
Дмитрий сам старую одежду донашивал, чтобы Оксана и дети были хорошо одеты. Ремонт в доме тещи сделал, достроил веранду. Для кого старался? Для нового мужа Оксаны, пришедшего на все готовое? Позже Дмитрий узнал, что лишить его родительских прав и усыновить Матвея и Алексея была именно его, этого Виктора идея, чтобы было больше шансов в предвыборный период, поскольку баллотировался в депутаты.
У Серафимы часто болело сердце, донимало высокое давление, а средств на лечение катастрофически не хватало. Пенсия у нее небольшая, хоть тридцать лет проработала в резиновых сапогах на молокозаводе. В Пенсионном фонде сказали, что не попала она под выгодный коэффициент, а что это такое – Серафима не понимает.
Дмитрий подарки детям покупал, закрадывался, как вор к ним, когда никого дома не было. Сначала мальчики радовались. А потом наотрез отказались встречаться с ним. «Наш папа – Виктор. А ты нам – никто», – говорили. Конечно, это была Оксанина наука.
Пролетал год за годом. Серафима не могла смириться с тем, что сын останется один, потому что даже слушать не хотел о втором браке. Разрывалось сердце от того, что внуки забыли и о Дмитрии, и о ней. Теперь, когда Оксана с семейством переехала в столицу, даже издали не может видеть внуков.
Как-то открыла душу фельдшеру Гале, что часто ее навещала. Галинка отзывчивая, сострадательная. О таких говорят – и словом лечит. Издали, робко, Галя спросила, почему Дмитрий не женится еще раз? «Разве мир сошелся на этой Оксане? Тем более, у нее – новая семья», – стыдливый румянец появился на щеках Галины. «О, Боже, может, она влюблена в моего сына», – подумала Серафима и ласково сказала: «Не стесняйся, скажи, как есть, Галя».
Девушка, смутившись, кивнула, попросила ничего не говорить Дмитрию, мол, смеяться будет. И разница в возрасте между ними – двенадцать лет. Серафима такими теплыми, ласковыми глазами смотрела на Галину, что девушке моментально почему-то захотелось выплеснуть все наболевшее в душе этой мудрой, рассудительной женщине.
Родителей своих Галина не помнила – погибли в страшной аварии, когда она была еще совсем маленькая. Росла с бабушкой, которая умерла, когда она заканчивала медицинский колледж. Поэтому и избегала Галина всяческих ухажеров, потому что стеснялась, что бедная, не модная, не будет кому повести ее к венцу. А вот Дмитрий… Он – это совсем другое. Такой уравновешенный, серьезный. Он часто снится ей, преследует в мыслях…
Серафима внимательно слушала Галю и уже знала, что будет серьезный разговор с сыном. Придумала, что квартира, где живет Галя, ей не подходит, может бы у них поселилась? Дмитрий непонятливо взглянул на мать, которой никогда не перечил. После долгих уговоров Серафимы, Галя поселилась у них. А через два месяца Дмитрий женился на ней. Серафима от счастья будто помолодела. С первого дня назвала Галю дочкой, а она ее – мамой. От Оксаны же ни разу она не слышала этого слова.
Жизнь пошла теперь у них по новым правилам. Даже среди ночи Галю могли разбудить: у кого сердце прихватило, у кого-то роды начались, ведь фельдшер в селе должен быть и терапевтом, и педиатром, и акушером. Заботливую, милую Галю любили и уважали в их селе. «Не бывает зла, чтобы не вышло на добро», – говорили соседи Серафиме.
С появлением на свет малышки Иринки, добавилось всем приятных хлопот. Дмитрий очень радовался дочке, во всем помогал жене. Как-то позвонил сыновьям, чтобы рассказать, что у них есть сестренка. Но те, как всегда, не брали телефон. Это изрядно разозлило Дмитрия: сколько можно издеваться над ним?
Набрал номер Оксаны – сейчас он скажет ей все, что давило в груди годами – не боится жить с грехом, лишив его родительских прав, настраивать детей против него? Может, пора остановиться и сказать им правду? Дети же не виноваты. Но Оксана была «вне зоны». «Умышленно сменила номер», — сделал вывод Дмитрий.
Через несколько дней покатилась селом печальная новость: родители Оксаны поехали на похороны зятя Виктора, который погиб в автокатастрофе, возвращаясь с семьей из загородного дома. Оксана с детьми в реанимации.
«Что делать, Галя?», – спросил встревоженный Дмитрий. «Поезжай. Твои дети в беде. И не торопись», – сказала Галя.
Оксана как будто ждала Дмитрия. Пришла в сознание и едва слышным голосом попросила простить ее за то, что изменила ему, отобрала у него детей. Она стала задыхаться, широко раскрытыми глазами вглядывалась в Дмитрия: «Чувствую, что умираю. Умоляю тебя, Дмитрий, не допусти, чтобы детей забрали в приют. Они же твои, родные. Твоя кровь.»
Это были ее последние слова. Через две недели Матвея и Алексея выписали домой. Нелегко было сказать мальчикам, что их мама теперь на небесах. И оттуда беспокоится о них.
Сейчас у Гали и Дмитрия трое детей. Ребята играют с Иринкой. Любят сестренку. И никак не могут понять, почему их папа, такой добрый, искренний, столько лет жил отдельно от них? Почему мама говорила, что бабушка Серафима давно умерла? Она же такая ласковая, заботливая. Вязала им теплые шарфы, носки на зиму. Чтобы им, сладеньким, было тепло…
Источник