Детство я свое воспринимаю, как не свое, как будто это было не со мной, так не должно быть.
Обычная семья, полная. Папа пьет, иногда дебоширит, мама работает, иногда плачет. Мы с сестрой тоже плакали, не знали зачем, но если мама плакала, то и мы вслед за ней ревели.
Так, наверное и жили бы. Нас не учили рассуждать и думать, за нас все было решено. Ходили в школу, делали то, что нам велели. Но постепенно это переходило в норму. Мама начала пить почти как отец, а потом и чаще его.
Семья разваливалась. Мы с сестрой не понимали этого (я то уж точно, а сестра постарше, может что и видела).
Меня на лето увезли в глухую деревню к бабушке и оставили там. Наверное, забыли. Как потом выяснилось, отец застукал маму с мужчиной. Избил её, а мужика пырнул ножом в живот.
Отца посадили, а мать выходила своего возлюбленного и уехала с ним устраивать свою жизнь в неизвестном направлении. Сестра в шестнадцать лет осталась одна, жила как могла.
Пока родители жили вместе и устраивали праздники у нас было много родственников: тетки, дядьки и родные и двоюродные. А потом куда-то все разом подевались на долгие тяжелые для нас с сестрой годы. И я в двенадцать лет осталась у бабушки в деревне, где каждая собака знает, что у меня непутевые родители и что от меня ждать хорошего не нужно.
Жить не хотелось. Бабка постоянно напоминала, что моя мать меня бросила, а её сын теперь мучается в тюрьме из-за неё.
В сельскую школу меня брать не хотели, документов нет, дети должны жить с родителями и так далее. Но потом как-то взяли. Сначала я очень ждала мать, надеялась, что она вспомнит обо мне.
Рисовала в своем детском воображении: то я утонула и все плачут, то я отравилась и все рыдают, то я заболела смертельной болезнью, потом обозлилась и решила выжить.
Два года я прожила у бабушки, она меня в итоге полюбила, простила за мать, за сына. Жалела меня, я была очень болезненной девочкой, каждая зараза ко мне липла сразу. Мать меня забрала к себе на полгода, я окончила школу у неё, сестра настояла. Потом меня забрала к себе сестра, когда она вышла замуж.
Потом освободился отец и я осталась с ним, но для всех я была обузой, лишней, всем мешала жить. Замуж выйти и не мечтала, кто путный меня с такой репутацией возьмет, но постепенно я наверное оттаяла и стала более общительней. Перестала замыкаться в себе.
На моем жизненном пути стали попадаться хорошие люди, по-настоящему добрые, может они и раньше были, а я их не замечала, или боялась, как собака, которую уже один раз сильно побили, не подпускала к себе.
Молодость сама по себе прекрасна, а я была не дурна собой, моя отрешенность выглядела как скромность. То что я периодически теряла нить разговора, считали, что я стесняюсь.
Появились подруги, друзья настоящие, с некоторыми и сейчас общаюсь. Мне помогли устроиться на работу в семнадцать лет в магазин «Гастроном». В те годы это было супер как круто. Обзавелась нужными знакомыми, блат, как раньше говорили. Начались ухаживания со стороны парней.
Выбор был большой, но я которая никогда не испытывала любви к своей персоне, также не умела любить кого-то. Моя увлеченность кем-то длилась максимум две недели, а потом я начинала ненавидеть, потому что страдала комплексом неполноценности.
Отец так же пил, мать не появлялась. Сестра была рядом, у неё в семье ничего хорошего не было. Её муж со временем также стал прикладываться к бутылке. Просто рок какой-то. Я видела, как она мучается, но помочь, ни чем не могла. Некуда ей было деваться, терпела и чем могла мне помогала.
Вот тогда мы с ней, не договариваясь, даже не касаясь этой темы стали, друг другу дороже. Что ни кого у нас больше нет и ни кому мы не нужны.
Я вышла замуж, как все говорили удачно. Мне так не казалось, но нужно было, это был долгий путь к самореализации, нужно было его пройти. Я не имела в примере идеальную семью и поэтому не дорожила своей. Наверное, мне нужен был статус замужней женщины, нужен ребенок (как у всех).
Через год появилась на свет моя единственная любовь и чем больше я любила дочь, тем меньше понимала свою мать. Я была хорошей женой: чистоплотной, домашней, честной, но мужа не любила и в его любви не нуждалась.
Замечала, что моя семья начинает трещать по швам, а я ничего не делала, чтоб её сохранить. Даже ждала удобного момента, чтоб совсем её разрушить. Да так, чтоб сохранить свою репутацию, не для себя, а для дочери.
Мне не нужен был муж, мне нужен друг, а дружить я умею и благодаря этому я выжила. Только одного я не учла, что дочь я люблю так, что дышать без неё не умею, а она любила своего отца и я это видела, но перешагнула через неё. Знаю. Правильно сделала, но чувство вины перед дочерью не покидало. Никогда.
А иногда так давило, сил терпеть не было. Пробовала пить горькую. На время проходило, а потом ещё сильней боялась быть похожей на свою мать.
Разводились тяжело, долго судились, делились, ругались, дрались. Все было. Но я добилась самостоятельности и растерялась — этого ли я хотела?
Опять не с кем посоветоваться, у всех своя семья, многие жили намного хуже, но скрывали, врали себе, а я врать не хотела. Мне было очевидно, что вокруг меня глухие и слепые люди или я не от мира сего, второе скорее всего правда.
Дочка росла, взрослела, я работала уже в крупной нефтяной компании. Заочно поступила в университет. Очень тяжело было, но я знала, что смогу, уже много.
Смогла. Меня заметили, повысили в должности, зарплата стала больше, жить стало легче. Появился мужчина в моей жизни, я хотела попробовать еще раз выйти замуж. А вдруг что-то получится. Как-то нужно было с дочкой поговорить, это моя единственная семья и завела разговор из далека:
— Вот соседка наша второй раз вышла замуж, у друга твоего второй папа, нам материально тяжело, может тоже будем жить втроем?
А она мне:
— Пусть женятся, пусть у них новый папа, я же с тобой живу, а не с ними…
Больше я разговоров о замужестве я не заводила. Но жизнь свое брала, были ещё мужчины, много мужчин, много глупостей, но, ни одной подлости. Дочь становилась все взрослей. Стала по вечерам гулять и однажды у порога меня спрашивает
— А что ты меня послушала, почему замуж не вышла, за кого хотела я же тогда глупая была, а сейчас ты одна остаешься, как я поеду учиться куда-нибудь, как тебя оставлю?.
Я ей отвечаю:
— Когда-то я тебя тоже не спрашивала и разошлась с твоим отцом. Этим лишила тебя отцовской любви, я это помню и теперь меня мучает совесть.
А она посмеялась и говорит:
— Я тоже помню, но давно на тебя не сержусь, нам вдвоем лучше, ты вон какая у меня крутая, красивая, умная, мне все завидую, какая у меня мама.
Мне дочь пример подала, я тоже простила свою мать. Мы с сестрой привезли её к нам в поселок, помогли с жильйм и часто навещали её. Только она, наверное, не простила себя, не стала прежней, жила своей жизнью нам непонятной. Она умерла в своем доме в окружении своих двух непонятых дочерей.
А через год отца не стало. Мы их похоронили рядом, на одном кладбище с мамой и бабушкой, Надеюсь, они там (на том свете) помирятся.
Нужно уметь прощать, легче жить потом без тяжести в душе. А дочка уехала учиться. Отпустила я её. Мы, женщины сильные, все можем сделать, только нужно очень-очень захотеть. Нужно лишь немного удачи и много-много терпения.
Источник